me_frai

Северо-западный угол Алтайских гор, Абайская и Усть-Канская степи - еще один Алтай. Широкие долины расположены высоко (до километра над уровнем моря) - все-таки эти места расположены в верховьях Чарыша, Ануя и других притоков Обского бассейна.

4.

Но при этом возвышающиеся над межгорными котловинами горы пологи и нередко больше похожи на холмы.

5.

И далеко не везде покрыты лесом, как это обычно бывает в
Ближнем Алтае.
Направления движения воздушных потоков с запада затейливы, и здесь выпадает лишь немногим больше осадков, чем в Курайской и Чуйской степях, отделенных от равнины гораздо более высокими горными хребтами.

6.

И большие площади на такой высоте занимают настоящие степные ландшафты.

7.

Причем эта сухость климата - она есть как севернее Кырлыкского перевала, в бассейнах Чарыша и Ануя (Усть-Канская степь), так и южнее его, в бассейне катунского притока Абая (Абайская степь).

8.

Бросается в глаза огромное количество скота - столько я не видел нигде в Горном Алтае.

10.

В отличие от других центральноазиатских межгорных котловин, полных лошадьми, здесь преобладают коровы.

11.

12.

Но так-то местная живность разнообразна.

13.

14.

15.

Есть и домашняя птица - ее я, кажется, не встречал больше нигде в этих горах.

16.

С сельским хозяйством все очень даже, в общем.

17.

18.

И при этом бедность, которая тоже бросается в глаза.

19.

20.

И равнина уже вроде как близко - несколько десятков километров - но это не чувствуется: туристов немного, нет дач и общей рафинированности, нет и того относительного достатка, который ощущается где-нибудь в Майминском или Шебалинском районе.

21.

Но Чуйский тракт далеко, а местная связь со Степным Алтаем - дорога с Усть-Кана через Яконур и Черный Ануй до райцентра Солонешное - она грунтовая и большую часть года незагруженная.

22.

23.

Нет, в общем, цивилизующего влияния большой трассы:)
И население: из граничащих с русскими областями районов республики Усть-Канский - самый алтайский по населению (69%); население Абайской степи, входящей в состав Усть-Коксинского района - это почти все алтайское население этого района.

24.

Коренное население Западного Алтая не отличается таким плохим нравом, как алтайские жители районов на Чуйском тракте или восточнее его, хотя отдельные поселения ближе к окраинам Усть-Канского района и имеют небезосновательную дурную славу.

25.

Ну и традиционный быт, и аутентичность - этого всего здесь не так много, как в той же Уймонской долине, но тем не менее:

26.

27.

Еще эти места славны своими пещерами, но я не успел их посетить, увы.
Мое 10-дневное горноалтайское путешествие имело причудливую траекторию - ее можно отождествить как с буквой Z, так и с буквой S.

28.

Отчасти это было вызвано, конечно, тем, что мне хотелось проехать как можно больше горных долин. Но немаловажным фактором было и то, что дорожная сеть в регионе развита слабо, дороги выписывают замысловатые петли по перевалам в поисках самого низкого/удобного места. В алтайских речных долинах часты старые завалы, моренные валы и просто теснины, из-за чего даже в пределах одного речного бассейна дорога переходит из одной долины в другую по несколько раз; конфигурация пути от этого проще не становится.

29.

Самый яркий случай - долина Катуни, по которой нельзя проехать насквозь: сначала Чуйский тракт ниже Чесала уходит к Шебалину, возвращаясь позже в катунскую долину через Семитский перевал, а потом, чтобы попасть к верхнему течению реки (Уймонская долина), надо уходить на запад еще до Онгудая. Эта дорога ведет как раз через Усть-Кан, попадая в бассейн Чарыша через Ябоганский перевал.

30.

На перевале (1492 метра над уровнем моря) вдруг появляется асфальт - видимо, на случай распутицы и гололеда.

31.

Но после спуска в котловину он не исчезает.
За перевалом пейзаж меняется - пастбища и сенокосы среди лесов сначала уступают место лесам среди полей и сенокосов;

32.

А потом леса уходят куда-то вдаль, и начинается что-то ассоциирующееся чуть ли не с Тувой.

33.

Дно котловины практически плоское.

34.

Большие села.

35.

Районный центр, село Усть-Кан - довольно молодое: оно было основано в 1876 году, на 100 лет позже старообрядческих сел соседней Уймонской долины.

36.

Село основали крещеные алтайцы; вместе с тем, как считается, именно в Усть-Кане в начале XX века появилась алтайская синкретическая религия - бурханизм. Переосмысливая древние алтайские языческие верования, бурчанием вобрал в себя элементы буддизма, шаманизма и христианства, одновременно противопоставляя себя им; кроме того, изначально бурханизм носил в себе черты национальной религии, провозглашая своей целью создание алтайского государства.

37.

Усть-Кан меньше основных горноалтайских райцентров - меньше только Чемал и Улаган; но зато это село - одно из самых быстрорастущих. С 1989 года население Усть-Кана увеличилось практически в полтора раза; сейчас здесь проживает более 4.5 тысяч человек.
Село стоит по обеим берегам Чарыша, который тут мелкий и широкий, почти спокойный - как и полагается степной реке:

38.

Главная площадь - алтайская квинтэссенция: православная церковь на горе, яркие магазины у подножья горы:

39.

Между магазинами - мемориал в память о Великой Отечественной.

40.

По нему видно, что героев Советского Союза на Западном Алтае было ничуть не меньше, чем в том же Улаганском районе на востоке.

41.

Целый торговый квартал:

42.

43.

Река Чарыш из Усть-Кана течет прямиком на Западно-Сибирскую равнину, но дороги вдоль нее нет - еще один пример непрямых горноалтайских дорог. Долина Чарыша ниже Усть-Канской степи узка, тесна, да и межрегиональные границы в российских условиях немаловажны - там совсем скоро начинается Алтайский край.

Из райцентра на юг уходит Уймонский тракт.

44.

Где-то здесь меня подвозила пара пожилых и дружелюбных алтайцев, хотевших отвезти меня к шаману на другом берегу Чарыша. Шаман должен был рассказать мне, зачем я столько путешествую.

45.

Село Кырлык, изобильное скотом.

46.

Через несколько километров после села начинается подъем на Кырлыкский перевал через Теректинский хребет (почти полтора километра над уровнем моря).
За перевалом - опять бассейн Катуни, Усть-Коксинский перевал и Абайская степь.

47.

Путь от Усть-Канской степи через Кырлыкский перевал я проделывал дважды - сначала по пути в Уймонскую котловину, а потом на обратном пути.
По пути туда я переехал Ябоганский перевал поздним днем, с учетом прогулки по Усть-Кану достигнув Абайской степи на закате.

48.

Больше часа проторчал на Карагайском перекрестке (у села Талда) - там была какая-то забегаловка с местными совершенно в духе Дикого Запада.
Какая-то грустная на вид остановка:

49.

В итоге подобрал местный русский из Уймонской долины на старой "жигули" с двумя сыновьями, с ним я и попал в Усть-Коксу.

Интересно, что, несмотря на не самое лучшее состояние и пустынность этой дороги сегодня, она старше того же Чуйского тракта, достроенного уже в 1930-е годы - Уймонский тракт уже на исходе XIX века был "неплохой колесной дорогой".
На обратном пути я оказался в Абайской степи на закате; автостоп шел из рук вон плохо - кроме местной алтайской специфики, еще нельзя недооценивать тот факт, что в далекой сельской местности всегда ложатся спать раньше.

50.

Доехал до самого села Абай; лелеял робкую надежду в тот день добраться до Карагайского перекрестка и попытаться оттуда уехать в через границу в город Риддер Восточно-Казахстанской области. Вроде как там когда-то была дорога (хотя местные говорили порой прямо противоречащие друг другу вещи), и это сократило бы мне путь километров на 500 - вместо обходного маршрута через Усть-Кан - Солонешное - Усть-Тальменку - Алейся - Рубцовск - Змеиногорск - Шемонаиху я бы сразу через Ридер попал бы в Усть-Каменогорск. Заметное отставание от графика (10 дней в горах вместо 4-5) и твердое намерение посетить в это же путешествие Среднюю Азию придавало мне решимости пренебречь юго-западной частью Алтайского края. Местные мне, правда, рассказывали, что за Карагаем дороги уже лет десять нормальной нет, и что откуда ездят только казахи верхом за конями, и вообще там может и пограничников нет - но я все равно решил попробовать.

51.

Но, так или иначе, дальше Абая я так и не уехал, простояв с протянутой рукой до ночи; где-то через полчаса я был согласен и на Усть-Кан, и даже на Чуйский тракт (что значило бы еще больший крюк) но все было тщетно.

52.

Компанию мне составляли многочисленные местные животные.

53.

А потом уже в полной темноте я побрел по влажной траве, огибая северную околицу села, намереваясь достигнуть реки, найти там воду и какое-то укрытие в виде кустов (оценив обстановку еще при свете солнца, на деревья я не надеялся). Укрытия не нашлось - только трава, трава, коровий навоз, трава, лошадиный навоз, трава, но делать было нечего, палатку все равно поставил.
И с утра все оказалось очень даже красиво - вот река Абай, низкие, но далекие и таинственные горы, и моя многострадальная палатка:

54.

Утром я ждал попутной машины всего лишь полчаса - кажется, это были новосибирские туристы. Машина шла на Чуйский тракт, но я стойко преодолел искушение и вышел у Яконура, где от основной Усть-Канской трассы отходит дорога на север, через Черный Ануй и Солонешное на равнину.
Яконур - крупное село в горной степи.

55.

Я не видел здесь двух озер (именно так переводится его название), но видел пыль и местных пацанов.

56.

Пыль, собственно, начинается прямо за краем села, где кончается асфальт.

57.

Пацаны на неважном русском все спрашивали у меня, кто я, откуда, и что тут делаю. При упоминании Москвы у них на лицах появилось выражение - нет, не ненависти, а недоумения и удивления. У самого мелкого из них вообще был такой вид, как будто он встретил инопланетянина из системы Альфы Центавра.
Машин мало, берут еще меньше, и только от деревни до деревни.
От Яконура дорога через пологий-пологий перевал дорога переходит из бассейна Чарыша в бассейн Ануя.
Меня довезли до села Усть-Мыта, и я вскоре присел в придорожную пыль.

58.

Минуты складывались в часы - не меньше половины жаркого августовского дня я провел на обочине.
Почти там где я стоял обнаружился настоящий "журавль" в рабочем состоянии - старинное устройство для подъема воды из колодца.

59.

Они были распространены в ту эпоху, когда железо было дорого, а дерево дешево - все устройство состоит из дерева и представляет собой рычаг с противовесом.
В Европейской России я видел такое только в музеях.
Усть-мытские пацаны наполнили металлическую бочку, погрузили ее на колеса и не спеша повезли вверх по улице.

60.

В этой деревне я проторчал заметно больше времени, чем в Яконуре - чем дальше от центра района, тем слабее траффик; для дорог рангом повыше это правило работает с регионами и региональными границами.

61.

Даже горячее время, сезон заготовки сена, порождающий тракторы и "Камазы" из соседнего Алтайского края - это не помогало.

62.

И следующая старая "жигули" довела меня до следующего населенного пункта - до села Черный Ануй.

63.

Последнее в Горном Алтае, оно покапитальнее - церковь (еще недавно была старая, но она сгорела за пару лет до моего приезда, вот возвели новую):

64.

Целых два магазина;

65.

Многочисленная и разнообразная живность;

66.

Настоящий сельский ДК:

67.

Бюст, прости господи, Ильича:

68.

Тут вдруг я заметил, что нигде кроме Горно-Алтайска, ни в одном райцентре республики не видел я памятников этому замечательному человеку. И слава богу, подумал я.
Еще в Черном Ануе есть небольшой базарчик, где продают всякую всячину торговцы из соседнего Солонешного, которое уже в Алтайском крае; вообще, общая черноануйская оживленность, необычная для села с населением меньше 1000 человек, связана во многом с его приграничным положением, порождающим дополнительные товарные потоки.
С этим базарчиком была связана моя надежда уехать - но никто из обитателей соседнего региона не собирался ехать туда в ближайшее время (или не признавался).
Поэтому мне ничего не оставалось кроме как идти дальше.

69.

Да, Черный Ануй - это то усть-канское село с недоброй славой; про неблагожелательное местное население мне рассказывали самые разные люди в разных концах Горного Алтая. Я ничего такого особенного не заметил - лишь с одного двора мне какой-то мужик стал что-то требовательно и агрессивно кричать.
Ну, подумал я, последний привет от обитателей алтайских гор.

70.

Но горы не желали так просто отпускать меня - машин стало еще меньше.
Я немного пообщался с коровами, оккупировавшими северный выезд из села.

71.

Потом просто прилег у дороги, положив голову на рюкзак - тихо, пустынно, автомобили слышны чуть ли не за километр.
В итоге подобрал турист, мужик на машине из Москвы.
Довез до Солонешного, первого райцентра Алтайского края; по дороге видел канатную дорогу, построенную археологами для транспортировки породы во время раскопок в знаменитой Денисовой пещере, где люди вроде как непрерывно обитали в течение 300 тысяч лет.
О предгорьях Алтайских гор и о том, как постепенно они переходят в алтайскую степь, а еще об алтайских казаках - в следующей серии.

72.